а я не спал сегодня вообще. не мог. особенно если восстановить события вчерашнего дня после лекции. у меня сразу ком к горлу подкатывает, а руки мелкой трясутся мелкой дрожью. я курил. думал. и опять курил. а дальше у меня не было сил размышлять о чем-то. просто дым.

итак, сегодня суббота, а вместо того, чтобы спать до пяти часов вечера я не сомкнул глаз вообще. наверное, хреново выгляжу. но мне нужно найти эйтана, чтобы убедиться, что все нормально, что он вдруг не собрался снова бегать от меня, как тогда. мне нужно было убедиться, что у нас все хорошо.

наспех одеваюсь и лечу к его двери, пролетая через перила и минуя лестницы. стук в дверь не производит никакого эффекта: все по-прежнему пусто. и даже после второго стука и третьего мне никто не открыл.

окей, если бы я был эйтаном, а сегодня суббота. куда бы я пошел?

ответ нашелся быстро. спустя некоторое время я уже стою на мостике, прямо на этом крутом холме, смотря вниз, на реку. на эйтана, который по своему обыкновению что-то пытался рисовать. я еще с минуту думаю о том, стоит мне все же спускаться к нему или оставить в одиночестве. может, оно ему тоже сейчас нужно.

не. со мной тоже можно помолчать. с этой мыслью я стал тихо спускаться, стараясь смотреть под ноги.

— ты серьезно, эйт? еще утро совсем, а ты вместо того, чтобы законно спать, сидишь здесь и рисуешь.

— ага, мне тоже. я даже толком в комнате своей не был. соседка была не одна. я решил, что нам втроем было бы как минимум неудобно. ее кровать слишком узкая, — смеюсь для пущей уверенности в своей только что выдуманной истории, а сам чувствую, как от этой бессонницы в глазах покалывает. но с эйтаном вроде все хорошо, отчего я тихо выдыхаю.

— что рисуешь? — я сажусь рядом и пытаюсь всмотреться в эти линии.

— а как ты думаешь, подразумевая под "не спалось"? — я снова закатил глаза, откидываясь на траву. я положил руки под голову, наблюдая за тем, как эйтан собирается что-то обратно в сумку. вторую часть разговора я пропустил мимо ушей, потому что я точно заметил пачку сигарет. щурю глаза, снова принимая сидячее положение, и недовольно соплю.

— ты куришь? — знаю, я настолько дебил, что снова поднимаю эту тему. но, блять, это просто нечестно!

— так нет или да? — я испытывающе смотрел на эйтана, сцепляя руки в замок, роняя его себе на колени.

я до сих пор не мог понять, почему он вдруг попросил завязать мне,  а сам этим пренебрегает. и то, что пачка уже открыта, это ярко демонстрирует.

если честно, я уже устал выяснять с ним отношения по поводу всего этого, и мне бы не хотелось, чтобы сегодня все закончилось так же, как и тогда, когда я приперся к нему с косяком.

— ой, ладно, мне все равно. кури сколько влезет. только тогда и мне это не запрещай, идет?

— ну вот и славно, — я довольно улыбаюсь, жмурясь от солнца, и резво встаю на ноги. — не цокай и раздевайся, — ощущение складывалось, будто я его сейчас тут насиловать буду. это выглядело бы жутче вечером и если бы я попытался хоть на секунду повысить тон голоса до приказного. но господи, лицо андервуда сейчас надо было видеть.

— да не собираюсь я к тебе приставать. ну только если чуть-чуть. короче, снимай с себя всю ту одежду, мы будем купаться! — и я, оставшийся в одних боксерах, зачерпываю в ладони воду и брызгаю ею на эйтана. до сих пор смеюсь с его выражения лица, пытаясь не скручиваться пополам.

— я же тебя сейчас сам раздену и в воду швырну. о, и можешь не паниковать, тут не слишком глубоко. и знаешь, кто стоит перед тобой? лучший учитель по плаванию, — на самом деле я не знал, насколько тут глубоко. и никого я не учил плавать. но мне было уже тупо скучно, а на пляж идти мне не хотелось по одной причине: слишком много людей. и слишком жарко, шумно. здесь хотя бы лес.

— идем, эйтан, хватит валяться!

— я же сказал тебе, что научу тебя плавать, господи, андервуд, ты серьезно хочешь, чтобы я сам стянул с тебя джинсы? — я приближаюсь ближе и улыбаюсь самой своей пошлой улыбкой, на которую только способен.

— ты ведь знаешь, какая я заноза в заднице, эйтан, — урчу притворно-сладким голосом, садясь на него сверху и хватаясь за края свитера. — поднимай руки, вредина. и хватит заливать про детскую травму, ты бы тогда душ принимать не мог. плохой из тебя врун. да поднимай ты уже руки!

— тогда я буду варить тебе бульон и поить горячим чаем с лимоном, — заверяю его я, только поудобнее устроившись на эйтане. — окей, — зачем-то произношу, опуская руки ниже, расстегивая молнию на джинсах и пытаясь снять их с брыкающегося андервуда, из-за которого я уже надрывался от смеха.

— эй! я вообще-то вкусно делаю бульоны! — нет, так меня не оскорбляли никогда. бульон — мое произведение искусства из всей кулинарии, а он говорит такие ужасные вещи. я слишком сосредоточен на его джинсах, чтобы следить за его реакцией. но я уже, кажется, предугадывал ее.

— ну раз не любишь лимоны, значит сделаю с малиной. и приподними свою задницу, милый, — сквозь смех прошу я, специально добавив "милый".

— да-а-а, я хочу в воду! а одному будет скучно, — спускаю джинсы до колен, специально щекоча его кожу своими случайными, которые вовсе не были таковыми, касаниями. — будь уверен, что я не перестану любить тебя даже если ты струпьями и язвами покроешься. не самый удачный пример... короче, я затащу тебя в ванну и будешь жить там. на случай, если хвост все-таки появится, — наконец я снимаю с него эти злосчастные узкие джинсы, которые я уже успел возненавидеть. — теперь тебе ничего не остается, как поднять руки, — невинно улыбаюсь, совсем не стесняясь ни своей почти обнаженности, ни эйтана. — да и не холодно там ни капельки! ты что, не веришь мне?

— если ты будешь плавать в одежде, то тогда не высохнешь, будешь мокрым и тогда сто процентов заболеешь, — я снимаю через голову его свитер и стараюсь не смотреть на его руки, прекрасно зная, что там. я только разглядывал его тело, думая о том, какой он красивый. и только когда до меня спустя пару минут дошло, что я уже с минуту пялюсь на него, я вспомнил, зачем вообще раздевал его.

я хватаю его за руку и поднимаю с земли, толкая к воде, несмотря на то, как сильно эйтан упирается и шипит, как кошка при виде воды.

я громко смеюсь, когда эйтан падает в воду, и я еле смог успокоиться, чтобы сквозь слезы спросить у него, в порядке ли он. но ответа не последовало, а только обиженная морда, с которой я умилялся как девчонка. я захожу в воду следом за ним и понимаю, что вода действительно ледяная. упс.

— и кто-то мне говорил, что плавать не умеет, — хмыкаю.

— я спасу тебя, — киваю, ныряя в воду с головой. я плыву вдоль по течению, понимая, как такая холодная вода может взбодрить не спавшего всю ночь меня. чувствую, что к вечеру я уже полностью вымотаюсь и буду засыпать на ходу.

подплываю к эйту и могу нащупать пальцами дно.
— ну и вот. все же отлично, чего ты боялся? — улыбаюсь и покрываю его градом мощных брызг.